"После двадцати двух лет непрестанных ночных кошмаров, после бесчисленных попыток избавиться от диких и невероятных фантазий, ставших со временем частью моей жизни, я не рискну поручиться за полную достоверность описываемых ниже событий, имевших место — если это был все же не сон — в Западной Австралии в ночь с 17 на 18 июля 1935 года. Во всяком случае я еще не потерял надежду на то, что все происшедшее было просто еще одной из множества галлюцинаций, благо поводов для нервного расстройства у меня в те дни хватало с избытком. Но увы, и эта слабая надежда каждый раз угасает, едва соприкоснувшись со страшной реальностью."
Говард Филлипс Лавкрафт. "За гранью времен"
P.S.: При чтении и просмотре следующего материала рекомендуем оградить себя печатью Р'Лайх и обернуть голову фальгой. Администрация ответственности не несет. Мы вас предупреждали.
Всегда любила ходить в школу, поскольку она была для меня местом где я могла отчасти безнаказанно "попускать пузыри" на дальней парте после бурной ночи и лениво с неохотой продрать глаза с какой-нибудь пластиковой соломинкой во рту под звонкий смех обступивших подруг и друзей спешаших запечатлеть сей пробуждение на видеокамеры своих гаджетов чтобы затем вновь потянуть на поиски приключений на свою пятую точку. Впрочем, бывали и такие мрачные и серые дни когда всеже приходилось создавать впечатление что ты туда приходишь жадно поглащать знания. И вот облокотившись, вдоволь безмолвно обсудив, под монотонные мантры преподователя, всю горечь и безнадегу обуявшей меня скуки с колпачком увенчавшей конец острия моей гелевой ручки принялась с присущим мне энтузиазмом развеявать воцарившееся уныние среди сокамерников. Вначале принялась докучать соседкам по парте, затем переключилась на переписку в телефоне и все это мне всеже очень быстро наскучило. Тогда я решила в стиле каля-маля перерисоввывать всяческие иллюстрации со страниц учебника. И так сложилось что первым попавшимся кирпичем знаний был озаглавлен "анатомия". Вначале сильно я не утруждала себя в перерисовке, однако настолько это занятие впоследствии меня увлекло, что со временем я стала переносить на бумагу не только контуры, но и наносить тени. И хотя мои рисунки и вызывали беспокойство у преподавателей и подруг, они всеже с интересом их разглядывали. В любом случае это повлияло еще и на мое образование. Например случались не редкие случаи когда на уроках невольно пробуждалась чтобы поправить, а в конечном итоге и переспорить в свою пользу преподователя о расположении артерий или строении мышечного волокна. Но я не стала ограничиваться лишь одной школьной литературой. Както безуспешно вымаливая у "вовремя" вышедшего из строя школьного автомата газировку взамен поглащенных моих денег мой взгляд привлкла кем-то приклеенная шутливая распечатка на стене возле. Она гласила: "Голосуй за Ктулху!" и сверху изображен какойто осьминогообразный чудик. Много значения не придала но в сердцах вновь стукнув кулаком по автомату на последок, про себя отметила оставляя неприступное устройство в покое: "Прекрасно! Так и поступлю. Хоть кто-то наведет порядок." Чуть позже не раз услышав шутки с использованием этого имени както задала встречный вопрос: "Что за Ктулху?" в ответ откуда-то с галерки прозвучало: "Ктулху Фхтагн!". Изобразив гримасу на подобии улыбки чтобы не разочаровать начинающего Петросяна и дойдя до дома принялась капаться в интернете что-же это такое. Персонаж оказался вовсе не комичен, а скорее наоборот. Что-то шумерское, арабское, арамейское воплощенное, преобразованное и возражденное в 1900 годах Говардом Филлипсом Лавкрафтом, американским писателем и журналистом, работавшим в жанрах ужасов, мистики, фэнтези и научной фантастики, совмещая их в оригинальном, своем, стиле. Увлеченная своей новой литературной находкой сама не заметила как с неутолимой жаждой высасывала его рассказы книга за книгой постепенно все глубже погружаясь в его таинственные и мрачные миры став его поклонницей. Чуть позже я восхищусь иллюстрациями современных дизайнеров и художников на тему его "Некрономикона" и это стенет для меня чем-то вроде объектом воздыхания. Какое-то время мне хотелось найти какой-нибудь экземпляр этой книги, чтобы она была похожа на оригинал. Но за неимением мастера готового изготовить такой экземпляр за сумму которой располагала решилась попробовать самой предпринять попытки сделать нечто подобное. Сразу вспомнила школьные годы, запаслась кофем, сигаретами и найдя подходящие эскизы, приглушив лампу под мрачную, атмосферную музыку Денни Эльфмана принялась за дело на долгие часы с короткими перерывами на перекур позволив себе полностью слиться со своим пером в виде шариковой ручки и пергаментом в формате А4. И впринципе результатом осталась довольна, однако в нем чего-то всеже не хватало. Чего-то зловещего. Необходимого.
Немного спустя, находясь на работе имела неосторожность опрокинуть стаканчик с кофе на свои бумаги и попытавшись высушить, сквозь негодование, не смогла не обратить внимание на вид листов, которые приобрели оттенок старины. Пришла в голову мысль опустить свои рисунки в раствор кофе с добавлением соли (меня както друг с которым вместе отдыхали, внезапно поднял на руки, и шутки ради бросил в море когда у меня в руках была какая-то важная бумажка с записью. Я на него сильно разозлилась, а он в оправдание сообщил о том что соленая вода наоборот фиксирует чернила. Незнаю было это правдой или нет, но чернила действительно не расплылись. И в этот раз я вспомнив тот случай решила для верности добавить в раствор этот ингридиент). Сачала полностью окунула, затем дождавшись когда высохнет уже губкой нанесла новый слой но уже по середине сосдав своего рода разводы и на третий раз уже добавила побрызгав каплями. И вроде получилось найс, но оставалось что-нибудь сделать с краями. Вначале я их просто поднадрывала. Как детскую карту сокровищ когда играли в детстве с братом. Но в этот раз идея оказалась бредовой и я стала срывать края, что тоже не дало, скажем, желаемого результата. И вот тогда у меня возникла идея надрывы сделать промотав в голове какую-нибудь историю, создав какой-нибудь сюжет, о том как этот фрагмент страницы был выдран из фолианта и несколько раз кочевал от одного обладателя который оставлял свои заметки на нем вклеивая в записную книжку или дневник к другому следующему обладателю тем-же путем. При этом заметки предыдущих либо были блеклыми, либо были переписывались и стерались сного и сного приводя рукопись в негодное состояние. Так я и проделывала согласно сценарию. И вроде-бы вновь мне удалось уже создать нечто похожее на записную книжку какого-нибудь исследователя, доктора или охотника на чудовищ. Даже немного прижигала чтобы оставались следы будто фрагменты пытались уничтожить. И всеже вновь чегото в них не хватало. И вот однажды готовя на кухне, банально, порезала случайно руку и прежде чем дойти до раковины меня вдруг осенило при взгляде на оставленные узоры каплями стикающими по моему запястью... Вот оно! Как же я могла это упустить с самого начала?! Тот важный ключевой элимент которым обязана была бы быть награждена книга с такой неблакополучной историей. Кровь. Возможно Вам покажется диким и странным, но первым делом что я сделала в тот момент, но я побежала не скорей остановить кровотечение, а к своим фрагментам фолианта. Конечно было очень не здорово что я запачкую весь пол, измажусь сама, занесу инфекцию или еще чего, но в тот момент меня беспокоило только то что мне необходимо завершить свою работу достойно... оставив свою подпись на рукописи которую творила своими руками драгоценным от меня будто заключая договор, совершая сделку со своим творением или вдыхая в него жизнь частью дающей жизнь мне... ведомая зовом извне... взмах руки с направлением в пергамент... и... Блиииин! Че блин делаю?! Блин, где полотенце?! Вобщем работа была завершена. Успешно или нет- это уже на ваш праведный суд.