Что-то хрустнуло. От этого звука она проснулась.
Пять часов утра. Поняла, что уснуть уже не удастся. Такая тоска!
Хрустнуло что-то внутри. Как-будто надломилась ветка. Именно надломилась, висит на тонкой перепонке кожицы, вот-вот оторвется. Или растает, как тонкая хрупкая льдинка. И тогда случится что-то непоправимое. Такое странное ощущение.
За окном идёт снег. Крупными хлопьями. Тихо-то как. Что-то уходит. Ощущение потери. Тонкий месяц в туманной дымке.
Отвернулась от окна, зябко кутая плечи в пуховую шаль. Шаль теплая, слегка пахнет сладкими духами. Потёрлась щекой.
Захотелось кофе, сладкого, горячего. С чем-то вкусным, теплым, пахнущим ванилью. Или корицей.
Пришла Масяка, заглянула в лицо своими желтыми круглыми лунами-глазищами. Села рядом, завернула лапки пушистым хвостиком. Сладко прижмурилась и замурчала.
Из-под пледа высунулся хитрый круглый глаз, потянул воздух черным мокрым пятачком. Это Маруська.
Воскресенье.