Папоротник

Один из случаев, когда история рождается до украшения. На этот раз слегка приземлённый сюжет, хоть и в фэнтезийной обстановке. А брошка появилась уже после, под впечатлением

***

Магмарская девчонка на вид лет десяти вышла в сад около дома с маленькой лейкой. Она уже пару лет сама присматривала за роскошными цветами и пышными кустами, ухаживала за ними и любовалась удивительными растениями. Поливая клумбы, она дошла до беседки, где после ужина отдыхал её отец. Мирроу клонилось к закату, и цветы уже потихоньку ложились спать. У беседки, там, где почти всегда была тень, рос небольшой папоротник. Девочка не понимала, как он оказался здесь, ведь папоротник совсем не цветёт и странно смотрится в цветущем саду.

— Пап, — негромко сказала она.

— Да, милая?

— А почему этот папоротник растёт в нашем саду? Откуда он здесь взялся?

Отец внимательно посмотрел на неё, улыбнулся и ответил:

— Это растение появилось здесь очень давно. В нашей семье с ним связана одна легенда. Про твою пра-пра-прабабушку, когда она была примерно твоего возраста. Хочешь расскажу?

— Конечно! — девочка забежала в беседку и уселась к отцу на колени. А он начал рассказ.

Опять у матери всё валится из рук. Ну что за беда. И так есть совсем нечего, а братишка заходится в плаче, так ещё и она работать не может. Нужны деньги, много денег. Нищета достала до края, нужно вырваться из плена и вздохнуть свободно. Деньги, деньги, деньги... Золотые, серебряные, медные, но лучше золотые. Много. И всё будет хорошо. Брат наконец покушает вдоволь, мать отдохнёт. И можно будет думать о чём-нибудь другом кроме злосчастных денег. Как изводит этот надрывный крик. Невозможно.. Невозможно больше терпеть!

Маленькая магмарская девчушка в оборванной одежде, худая, но крепкая выбежала из дома на окраине деревни и, закрывая уши руками, рванула к лесу. Забредя в глубину чащи, она наконец разжала руки, но в ушах по-прежнему плясали жалобные звуки младенческого горя. Но вот тихий шум леса перекрыл всё остальное и она задумалась.

Стояла середина июня, пара дней до дня летнего господства Мирроу, когда оно дольше всего светит на Хаир. Казалось, лес радовался этому и бодро шелестел листвой, жужжал мошкарой и журчал ручейками, скрытыми в гуще травы. Магмарка наклонилась к одному из источников и напилась чистой холодной водицы. Мысли её постепенно выстраивались одна за другой и потекли в одном направлении.

Итак, ей нужны деньги. Работы в посёлке для такой малявки как она нет, да и не возьмёт никто такую оборванку. Воровать не хочется, неправильно это. Родственников, тем более богатых, нет. Остаётся только полагаться на удачу. Говорят, в самую короткую ночь в году можно отыскать цветок папоротника, а с ним никакая бедность не грозит. Самое сложное — найти этот цветок, но раз уж она в лесу, то почему бы и не поискать.

Она огляделась. Папоротника вокруг было навалом, но нигде не виднелся цветок. Впрочем, ещё не подошло время, да и ночь не наступила. А ночью он же светится, сразу будет видно.

Но надо бы подальше от деревни зайти в лес, а тут поди искатели счастья уже все заросли исследовали. Магмарка весело зашагала по лесной тропке.

Самая короткая ночь в году в этот раз была на удивление длинной. Сильно уставшая девочка обыскала каждый клочок проклятой чащи, но цветка всё не было. Хуже всего было то, что за несколько дней скитаний по лесу она зашла слишком далеко и заблудилась. В животе кто-то недовольно урчал, глаза наливались слезами и плохо видели, а сил оставалось мало, но она упорно раздвигала упругие побеги папоротника в надежде на чудо. Иногда в густых зарослях мелькало огненное пятно и девчонка радостно кидалась к нему, но всякий раз оказывалось, что это ягодка или росший рядом цветок жар-цвета. Жар-цвет вроде как тоже был ценен, и магмарка попробовала его сорвать, но, видимо, что-то неправильно сделала, потому что цветы сразу же поникли и потеряли цвет.

Мирроу потихоньку тянулось из-под ветвей на небо, а девочка так и не нашла, что искала. Наконец она села на траву и позволила обидным слезам взять над собой верх. Сейчас она ненавидела весь мир: и непутёвую мать, и голодного брата, и сгнившую солому, прикрывавшую крышу хижины, в которой она жила, и мучительное желание съесть что-то посерьёзнее лесных ягод, и свою неудачливость, и себя. Рядом рос папоротник, в сердцах магмарка рванула побег и вскрикнула от боли — на руке заалел свежий порез, из которого потекла лава.

Громко всхлипывая, она не услышала треск ветвей позади себя.

— Что тут у нас? Рыдающая девчонка с острыми плечами? Да твоими плечами можно мясо разделывать, наверное, — раздался голос и она резко обернулась. За её спиной стоял крепкий высокий старик и, ухмыляясь, смотрел на неё.

— Оо, а коленки у тебя тоже неплохие, — весело продолжил он. — Можно на них шашлык нанизывать.

Девочка невольно улыбнулась. Старик помог ей встать.

— Ты, видать, заблудилась? В этих местах немудрено, Мирроу почти не видно, ориентироваться трудно. Ну ничего, отведу, куда скажешь. Как зовут-то тебя хоть?

— Вайя.

До дому, по словам травника Морна, нового знакомого девочки, оставалось не более дня пути и они решили сделать привал на небольшой полянке. Вайя занималась костром, а Морн уселся на траву и начал изучать какой-то пергамент. Через несколько минут он оторвался от чтения и внимательно посмотрел на девочку. Та, не подозревая об этом, хлопотала над огнём, поправляя выпавшие из костра веточки.

— Так, говоришь, цветок папоротника искала? А ты знаешь, для чего растения цветут?

Вайя обернулась и нахмурилась.

— Ну как для чего? Зигредов приманивать, наверное.

— Есть такое дело. Растения цветут вовсе не для того, чтобы магмар ими любовался. И плоды у них вовсе не для того, чтобы нам было что поесть. Растения, как и другие живые существа, живут для себя. Яды и крепкие побеги для защиты, в том числе и от нас, — он кивнул на её забинтованную руку, — цветы и плоды для размножения. Ничего они специально для магмаров не делают. Так почему, скажи мне, папоротник, которому не нужны зигреды для размножения, будет выпускать цветок, м? С какими такими целями он вдруг внезапно решит, а не отрастить бы ему цветочек для Вайи, коли ей так надо, и потратит на это бесполезное занятие кучу энергии и сил?

Девочка насупилась и молчала, смотря на старика. А он продолжал:

— А даже если такое случится и цветок ты найдёшь, как он поможет тебе клады-то искать? Будет попискивать, если в земле зарыто золото? — он хохотнул. — Ты серьёзно? Ещё скажи, что в Шеару веришь и драконов.

Вайя подала ему испечённое мясо и села напротив, всё ещё храня молчание.

— Вот что я тебе скажу, — произнёс Морн, откусывая мясо. — Веришь во всякую чушь, а ведь могла и погибнуть в лесу. И дома поди тебя обыскались уже. Не думала ведь, что мать-то от горя может что угодно сделать? Не думала. Золото она искала. А обидчика твоего я с собой забрал, — он показал склянку с водой, в которой торчал злосчастный папоротник. —Ладно, пора спать. Завтра будешь дома уже.

Вдали между деревьями замелькали знакомые очертания деревни. Вайя бодро шагала, болтая с попутчиком. Они дошли до большой дороги и старик сказал:

— Всё, девочка. Дальше уж и сама дойдёшь. А я тут неподалёку живу в соседней деревне. А ты мне пообещай, — его ладонь коснулась её щеки, — что бросишь эти глупости и начнёшь слушать голос разума. Не принимай всё на веру, иногда это опасно. И обидчика своего забери, вырастишь его и помиришься.

— Угу, — Вайя понимающе кивнула, переступая с ноги на ногу.

— А знаешь что? Мне тут как раз ученик нужен был. Работница из тебя неплохая выйдет, плачу исправно, научу ремеслу травника и алхимика. Всё при деле будешь. Пойдёшь?

Магмарка радостно воскликнула и усиленно закивала. Ей понравилось изучать травинки и кустики вместе с Морном, когда они возвращались. Старик улыбнулся.

— Ну вот и славно. Пойду я. Считай, что нашла свой цветок папоротника в лесу. Но надо будет над ним немного поработать, чтобы мог золото приносить.

Долгое время Вайя работала с Морном. В последние годы старик стал быстрее уставать, но они всё ещё бродили вместе по лесам в поисках новых и редких трав для своих эликсиров. Папоротник она поселила в горшке в хижине, а позже пересадила первым в садик у своего нового дома. Каждый год в ночь после дня летнего господства Мирроу она приходила к своему зелёному другу, помня о старых временах, и смотрела, как тот ласково шелестит пластинками, посмеиваясь над наивностью маленькой Вайи.

— А потом она открыла уже свою лавку, в которой работаю и я, — отец улыбнулся. — По крайней мере, так гласит легенда. Надеюсь, что и ты будешь хорошим травником, милая.

— Конечно, папочка! — восторженно сказала девочка. — А за папоротником я теперь буду особенно внимательно ухаживать.

Она чмокнула отца в щёку, слезла с его коленей и побежала полюбоваться на папоротник. В саду тому было хорошо: окрепли побеги, когда-то больно порезавшие руку Вайи, разрослись резные зелёные пластинки. И между побегами виднелся скромный росток с маленьким бутоном.

Брошь Папоротник на полках лавочки