Многие художники-портретисты в поисках удачной натуры нередко останавливали выбор на собственной персоне. А что? Очень удобно: послушная, сообразительная и всегда «под рукой». Огромное количество автопортретов написали Марк Шагал, Ван Гог, Фрида Кало. Например Фрида запечатлела себя, по меньшей мере, в 55 картинах. Также много автопортретов было написано великим Рембрандтом, однако в последнее время подлинность большинства из них ставится под сомнение. Но обычными автопортретами художники не ограничивались, помещая свое изображение в групповые картины, а иногда и списывая с себя персон противоположного пола. Так, до сих пор идут споры о том, с кого Леонардо да Винчи писал свою Мону Лизу. Ведь по версии писателя Мережковского в качестве натуры выступал сам маэстро.
Вообще, автопортрет – это достаточно древний жанр. Еще у Плутарха, древнегреческого философа и биографа, жившего почти двадцать столетий назад, встречается упоминание о скульпторе Фидии и его автопортрете в одной из композиций Парфенона. Фидий, кстати, был осужден современниками за столь дерзкий поступок. Ведь скульптор изобразил себя рядом с богами! Греки не смогли простить этого даже великому Фидию. Но художники не сдавались. Итальянец Джотто, живший на рубеже 13 и 14 веков, увековечил себя в одном из неаполитанских замков, кастели. А его коллега и соотечественник Мазаччо - в виде одного из апостолов в часовне флорентийской церкви Санта-Мария-дель-Кармине. Знаменитый Боттичелли предстает перед зрителями в образе одного из героев картины «Поклонение волхвов»: кудрявый рыжеволосый юноша в правом углу, в полный рост. Писали с себя и такие корифеи, как Рафаэль, Микеланджело Буонарроти, Тициан и Дюрер. Так, Микеланджело смело придал сходство с собственной персоной персонажу с содранной кожей в одной из сцен страшного суда Сикстинской капеллы. А Альбрехт Дюрер дерзновенно изобразил себя в образе Христа.
Жанр автопортрета расцветает в эпоху Возрождения, когда художники начинают подписывать свои творения, выходя из тени. Древние творцы и средневековые изографы (иконописцы) такой возможности были лишены. Вспомним хотя бы вышеупомянутого Фидия. Средневековые художники хотя и оставили нам свои изображения на фресках, панно и мозаиках, но идентифицировать их сейчас, фактически, невозможно. В эпоху же Возрождения становятся известны не только имена творивших, но и их образы. Но и этим все не ограничивается. В период позднего Возрождения появляются автопортреты-символы, автопортреты с глубокой идеей и определенной подоплекой. Так, Караваджо изображает себя виде убитого Давидом Голиафа. Его голова – в руках юноши-подростка. Зная историю Караваджо, понимаешь, насколько символично изображение и насколько точно передает оно судьбу своего создателя.
Использование себя в качестве своей же собственной модели усложняет отношения художник-натура. Как писать себя: какие мысли и чувства выносить на поверхность? Нет, жанр автопортрета очень непрост. Неслучайно, огромное количество работ в этом направлении написано экспрессионистами. Познания себя было для них способом раскрытия тайн Вселенной. Ученые утверждают, что по созданным в разное время автопортретам, своеобразным двойникам художника, можно проследить эволюцию личности и творчества автора. А психологи даже используют прием написания автопортретов в качестве психотерапии для своих пациентов. Попробуйте нарисовать себя: эффект – крайне положительный. До появления абстрактного искусства автопортрет писался с помощью зеркал. Буквально: художник переносил на холст свое отражение. Но каким он видит себя в этом отражении и каким хочет, чтобы его видели зрители?
Условно все автопортреты можно подразделить на несколько больших групп. Первая – это изображение лица художника. Только лицо. Вторая – так называемая полуфигура, то есть лицо и торс. Для воплощения своей идеи в таких автопортретах художник может уделить особое внимание различным дополнительным деталям. Третья условная группа – это жанровый портрет. Здесь художник включает свое изображение в определенную ситуационную композицию, которая помогает более подробно рассказать зрителю о замысле автора. В качестве иллюстрации к этой группе можно привести знаменитый «Автопортрет с Саскией на коленях» Рембрандта. Ну, и четвертая группа – автопортрет в толпе персонажей. Говорят, что великие мастера эпохи Возрождения, такие как Боттичелли, Рафаэль, Микеланджело как бы подписывали своими автопортретами многофигурные композиции создаваемых ими фресок. Подобные портреты писались не только корифеями Возрождения. Среди работ подобного жанра можно отметить и русских художников. Например, Карл Брюллов с его «Последним днем Помпеи» и Александр Иванов с «Явлением Христа народу». И пусть их работы не являются фресками, автопортреты этих художников запечатлены в многофигурных композициях созданных ими знаменитых полотен.
Картина «Последний день Помпеи» была написана Брюлловым в Италии. Будучи пораженным трагедией и стремясь к передаче всех связанных с ней чувств и эмоций, художник несколько раз посещает помпейские развалины, изучает описанное событие у Плиния, многочисленные исторические документы и материалы по раскопкам. В итоге – шедевр, принесший автору европейскую известность, а также признание великих современников – Пушкина, посвятившего картине свои стихи, Гоголя, написавшего о ней статью, Лермонтова, упоминавшего ее в своих произведениях. Большинство героев было списано Брюлловым с натуры, с местных итальянских жителей. А вот в одной из женщин на картине современники узнали Юлию Самойлову. Ну, а художник с этюдником на голове – это сам Карл Брюллов. Что двигало автора, когда он изображал себя в этой непростой по эмоциям композиции? Что хотел он сказать своим образом? Может, он, как и художники эпохи Возрождения, хотел поставить своеобразную подпись под тем, что было ему так дорого? Нам остаются только догадки. А, ведь, если они до сих пор рождаются в голове зрителя, значит диалог, начатый художником несколько столетий назад, продолжается.
На долю Александра Иванова, создавшего «Явление Христа народу», не выпало той славы и признания, какие двадцатью пятью годами ранее достались Карлу Брюллову в награду за «Последний день Помпеи». Картина была встречена публикой очень прохладно. Зато сегодня само ее название стало нарицательным. Помимо великолепной композиции, идеального исполнения и необычайной точности всех деталей, в картине есть пара весьма любопытных образов. Рядом с Иоанном Крестителем, в тени – человек с бородой и в шляпе. Это – автопортрет самого художника, Александра Иванова. Возможно, маэстро хотел сказать, что настолько прочувствовал всю реальность тех далеких библейских событий, как будто сам стал их живым свидетелем. Вторая фигура – не менее любопытная. Кающийся фарисей рядом с Христом – не кто иной, как Н.В.Гоголь. Что он делает в этом образе? Почему фарисей? В чем раскаивается? Вкладывал ли художник какой-то особый смысл, изображая Гоголя в этом образе? Как и Брюллов, автор «Явления Христа народу» призывает зрителя к диалогу. А что может быть более ценным в живописи, чем это?
Создавая автопортрет, наверное, каждый художник преследует свою, только ему понятную цель. Кто-то просто использует подручную натуру, кто-то пытается понять себя, кто-то – увековечить свое имя… Не будем никого судить, ведь и мы, согласитесь, стремимся запечатлеть себя в различных позах и проекциях, в различные временные периоды с помощью доступного нам сегодня орудия раздвоения – фотоаппарата. И, согласитесь, не все свои изображения мы ценим одинаково высоко.