Кит Ламбер. Кит юного художника. Гхётзинбург.

Эдуард был взволнован — друг не звонил ему полгода, а тут попросил о встречи! Пришлось наспех собраться и ехать в студию, что находилась на другом конце города.
Эдуарду было не уютно находиться в общественном транспорте: там плохо пахло, было душно, и даже открытые форточки не помогали. Наступил уже конец мая, воздух стал прогреваться до почти летних температур, а двигатель машины нагревал его в салоне до состояния печки.
— Уф… — выдохнул поэт, сдерживая порыв идущий из желудка.
Голова кружилась, в глазах двоилось. Парню понадобилось не менее десяти минут, чтобы придти в себя. Затем он
сориентировался на местности, и двинулся к нужному дому.
— Кто? — пробурчал голос из домофона.
— Эдуард, — тихо, почти не внятно ответил юноша, но дверь ему открыли.
В доме не было лифта, пришлось подниматься пешком до пятого этажа старенького здания. Дверь квартиры была уже открыта, но хозяина не было видно. Это не удивило Эдуарда, поэтому он поспешно вошёл внутрь, захлопнув за собой дверь.
— Так что же случилось? — без слов приветствия начал поэт, снимая обувь.
Его друг не очень любил церемониться, поэтому предпочитал сразу переходить к делу.
— Ну, как что! Ты китов видел?! — худой парень прошёл мимо, неся кисточки в ванную комнату.
— Видел. И что? Их многие видели… — Эдуард не был в этой квартире уже полгода, но тут мало что изменилось, Поэтому он по-хозяйски пошёл в кухню и поставил кипятиться воду в чайнике.
— Ты тоже что ли?!
— Что — тоже?
— Ну, тоже сошёл с ума и считаешь китов в небе чем-то обычным?! — художник пытался вытереть тряпкой перепачканные краской руки.
— Нет… Это весьма не обычно. Но за несколько месяцев как-то привыкаешь к такому… — Эдуард пожал плечами.
— Привыкаешь… Вот так, друг, и врастаешь в тупой быт! — Художник наконец-то перестал бегать по квартире, достал что-то из холодильника, — гляди, что я сегодня в супер-маркете купил!
На столе стоял упакованный торт. Торт как торт, ничего особенного. Но вот упаковка была убрана, и двоя смотрели на сладкое изображение кита.
— Ого… с ними и торты стали делать? — поэт хотел облизнуть тортик пальцем, но тут же получил по рукам:
— Погоди ты! Сейчас нарежу, — художник принялся хозяйничать на кухне, продолжая разговор, — да, с ними теперь целая линейка сладостей будет. Мне предложили проект. Прибыльных, хоть и не самый интересный. Местная кондитерская решила прибрать к рукам всю славу китов себе. Этот торт как раз их работа. А рисунок — моя, — худой парень широко улыбнулся.
— Ты меня позвал для того, чтобы поесть китового торта?
— Нет, конечно. О такой ерунде я бы тебе сообщил по телефону. Я тебе кое-что другое покажу. Но для начала мы съедим пару кусков торта. Я не ел с самого утра…
— Ну, я тоже благодаря китам стал более успешным. Городская газета теперь раз в неделю публикует мои стихи.
— Ага, читал. Не дурно. Особенно на фоне той ерунды, что ты писал раньше.
— Ерунды? — поэт хотел только начать возмущаться, как художник его прервал на полу слове:
— Нам пара, а то всё пропустим!
— Что пропустим?..
— Бежим! Увидишь! — тощий парень наспех влез в обувь и схватил ключи.
Они выбежали из подъезда на детскую площадку. Дома тут были старые, поэтому площадка была большой, машин стояло мало. Посреди старых горок и скамеек стояло большое дерево, правда оно было мёртвым. когда-то давно в него ударила молния, и с тех пор оно стоит тут памятник, что смерть может придти неожиданно.
— И что мы тут делаем? — поинтересовался поэт.
— Ну, как что… — художник вынул коробку из-под скамейки. Видимо он заранее её там спрятал. В коробке оказался точно такой же торт с китом.
— Ты издеваешься?!
— Нет! А ну тссс! — шикнул на поэта тощий, дав Эдуарду распакованный торт, а сам залез на детскую горку.
Теперь они ждали. Просто ждали. Художник — чего-то великого, поэт — когда его приятелю надоест так шутить и они вернуться в квартиру. Но не тут-то было.
Из-за домов послышался гул. Тяжелый. Протяжный. Давящий на сознание. Шум приближался.
— Что происходит?! — паника начала подступать, из-за чего последняя храбрость улетучивалась из Эдуарда.
— Сейчас увидишь! — а вот художник наоборот стал улыбаться ещё шире. Кажется то, чего он ждал приближается.
Большая тень стала накрывать детскую площадку. Огромное животное закрыло своей тушей солнце, а воздух наполнился запахом моря. Огромный кит смотрел сверху вниз и просто ждал.

Художник тут же подпрыгнул и стал махать свободной рукой, указывая на торт. Животное среагировало, зависнув над деревом.

— Что?! — выдохнул Эдуард наблюдая странную картину. Кит был один, без стаи. Был уже день. Но ведь киты всегда проплывали только утром…
— Они сделали торт! Торт с твоим рисунком! — крикнул художник киту, а животное в ответ приблизилось как можно ближе к нему.

Их разделяло всего несколько метров. Художник смотрел на животное и широко улыбался. Казалось, что они были давно знакомы и даже о чём-то разговаривают. Без слов.
Животное открыло пасть, дыхнув на художника, от чего волосы полетели назад, и даже торт чуть не упал на землю, но всё обошлось.
— Хочешь попробовать? Хорошо, — тощий парень взобрался на перила горки, держа на вытянутых руках угощение. Кит же вытянул длинный язык и смачно облизнув даже руки человека, уволок торт целиком в огромный рот. Через секунду животное издало громкое «пуф» носом, и стало медленно подниматься обратно в небо.
А через пару минут он растворился в облаках.
Довольный художник спустился вниз, так же широко улыбаясь.
— Что это было?! — возмутился наконец поэт, отойдя от шока.
— Это был Ламбер, — художник хлопнул приятеля по плечу, зовя пройти обратно в квартиру.
— Но почему?..
— Ну, имя я ему выбрал. Как-то ночью сидел на балконе, ждал вдохновение. А тут ап… и кит проплывает вплотную к балкону. Я сначала растерялся, а потому думаю: «А если его угостить бутербродом, то он его съест?» Так ведь съел! А на бутерброде был сыр Ламбер. Ну, вот этот самый кит ко мне потом часто стал заявятся и просить вкусняшки. И как раз сыр Ламбер ему до сих пор нравиться больше всего. И именно этот кит вдохновил меня на идею создания фирменных сладостей, — они вошли в подъезд, и дальше беседа пошла уже о делах бытовых…