Проведя не без пользы пять лет на Ярмарке Мастеров, я решил немного рассказать о себе и об истории своего увлечения деревом, скульптурой и светом. История эта долгая (более полувека), поэтому в подробности не вхожу и стараюсь быть кратким.
Дерево и его художественная обработка интересовали меня, сколько себя помню. В моём детстве считалось нормальным уверенно владеть ножом и самому обеспечивать себя игрушками и спортинвентарём. Кроме машинок, пароходов и самолётов я пытался резать фигурки людей и животных - учился у своего отца, любителя "лесной скульптуры". Будучи в душе индивидуалистом, избегал кружков и студий, но перенимал всё интересное, что попадалось на глаза.
Связывать свою взрослую жизнь с резьбой, скульптурой и вообще искусством тем не менее не стал: меня влекли иные горизонты. Окончив школу в маленьком Жигулёвске, поступил на Судомеханический факультет Ленинградского высшего инженерного морского училища имени адмирала С.О.Макарова. Называю свою Альма Матер так подробно не только из уважения, но и потому, что и город, и учебное заведение теперь именуются совсем по-другому и несут в себе другие смыслы.
Практика в море. 1977
За время учёбы я не использовал, наверное, и десятой части возможностей, которые давал Ленинград в части приобщения к искусству и его изучения. Не скажу, что сильно жалею об этом: душа ещё не была готова, и семена упали бы в скудную почву. Резьбой, однако, я продолжал заниматься. Поскольку в полувоенном училище были трудности с материалом, резал, например, на тыльной стороне деревянных одёжных щёток. Параллельно пробовал себя в других видах изобразительного искусства - фотографии, рисунке, акварели... Без особых, впрочем, успехов.
После училища была Камчатка - необыкновенная земля с необыкновенным народом и необыкновенными деревьями. Там я познакомился с кедровым стлаником - низкорослым причудливым хвойным деревом с плотной ароматной маслянистой древесиной. Резать кедровник - одно удовольствие, а его природные формы дают богатую пищу для авторских фантазий. Покидая Камчатку, кое-что прихватил с собой. Ещё одно откровение того времени и места - дерево, обработанное огнём. Однажды я набрёл на целую скульптурную галерею на месте сгоревшей тайги. Муаровый рисунок годичных слоёв, проявленный огнём, дождями и ветрами, глубоко запал мне в душу и впоследствии нашёл выход в технологии "деревянной керамики".
Вид с Авачинской губы на Петропавловск и Авачинскую сопку. Бумага, тушь, берёзовый шпатель. 1980
С Камчатки ненадолго вернулся в свой родной Жигулёвск. Бродя по высоким волжским берегам, находил комли молодых деревьев, смытых вешними водами. Их причудливые формы и красивая текстура добавили мне художественного опыта - а также скульптур в мою коллекцию. Постепенно приходили основы стиля - отказ от шлифования и масляного лака, дающего "стеклянную" поверхность, использование рисунка текстуры в создании образа.
"Леший". Комель клёна, 1983, Жигулёвск
Моим домом на долгие годы стал Архангельск - город очень своеобразный и очень художественный. Я работал на судах Северного морского пароходства, перевозивших пакетированную древесину из портов России на Европу и Северную Африку. Для крепления пакетов на крышках трюмов использовались обрезки толстых хвойных досок - после выгрузки они просто выбрасывались. Я стал отбирать себе такие обрезки, сушить и использовать в качестве скульптурного материала. Пришло понимание, как правильно "вписать" скульптурные формы в заготовку, чтобы яркая хвойная текстура дала на поверхности изделия интересный рисунок. Вот здесь-то и вспомнилась мне сгоревшая тайга.
Проведя немало экспериментов с огнём, водой, щётками и войлоком, я нашёл приемлемую технологию, позволяющую легко и быстро обработать поверхность после черновой резьбы и получить без морилок и покрытий замечательный ореховый тон с муаровым рисунком годичных слоёв и лёгким шелковистым блеском. Подробно эта техника описана здесь же, в моём блоге.
"Гитарист". Сосна, обжиг, начало 2000-х, Архангельск
Образы для своих работ я находил везде и всюду: идею мне могли подсказать случайное пятно на асфальте, раздавленная мошка, банановая кожура... Никаких преград и ограничений я тогда не чувствовал. Стал выставлять свои изделия на продажу в художественном салоне, отважился на небольшие персональные выставки... Рынок мелкой скульптуры и сувениров был пуст, и мои статуэтки уходили, что называется, "на ура".
"Скрипач". Груша, масло, начало 2000-х, Архангельск
В конце 90-х я закончил карьеру судового механика и стал искать себя в береговой жизни. Поработав в коммерческой фирме, торгующей инструментом, осмелел настолько, что пустился в "одиночное плавание" в качестве индивидуального предпринимателя. Строил ледовые и снежные городки, занимался архитектурными украшениями и садовой мебелью, наполнял деревянными статуэтками полки сувенирных магазинчиков. Участвовал в скульптурных фестивалях по дереву, снегу и льду, иногда занимал призовые места. Такая жизнь остра и увлекательна, но кроме финансовой нестабильности есть в ней ещё один недостаток: приходится подлаживаться под вкусы и потребности заказчиков и покупателей. Однажды я почувствовал, что не могу так свободно, как раньше, находить и воплощать художественные образы - реализм довлеет надо мной.
"Посвящение северному плотнику". Лёд, 2010, Архангельск
"Ледовый дом Архангела" - по моему проекту и с моим участием. Лёд, 2011, Архангельск
Я в очередной раз решил сменить образ жизни и устроился на постоянную работу - ремонтировать механический инструмент. Появилась возможность в свободное время заниматься скульптурой вдумчиво и не торопясь. Взялся за сухостойную болотную сосну, стараясь использовать в скульптурных образах не только её причудливые формы, но и серебристо-серую поверхность старого дерева.
"Ярмарку мастеров" открыл для себя случайно - подсказали друзья. Портал стал для меня откровением и дверью в большой мир, где можно знакомиться с работами и людьми, находить идеи и покупателей. Особенно привлёк моё внимание раздел "Освещение" - отсюда и никнейм, который я взял для своего магазина.
Фонарь "Сова и жаба". Дерево, 2008, Архангельск
"Фея Ночь". Дерево, 2014, Архангельск
Тема освещения, а также взаимодействие скульптуры и света давно привлекали моё внимание. Появление в обиходе энергосберегающих и светодиодных ламп, не разрушающих древесину своим нагревом, дало мне возможность открыть новое поле для своих творческих усилий. Примеры, увиденные на "Ярмарке мастеров", подсказали идеи и направления. Первые мои работы в плане освещения были во многом подражательными. Я убедился, что совместить скульптуру и источник света так, чтобы они работали друг на друга - сложная композиционная задача, требующая опыта и размышлений. Должен признаться, что до сих пор мне не удалось создать скульптурно-световую композицию, которая вполне соответствовала бы моим ожиданиям. Тем не менее, идеи есть, а значит, всё ещё впереди.
Скульптор Константин Сельский