Моё литературное творчество. Ироническое "Достали"

Достали!!!

(записано в 2009 году)

Меня достали пьяные мужики!

Ярость во мне бушует и клокочет, как в вулкане и я не помню, как взлетаю по лестнице на высокий пятый этаж старого сталинского дома. Да, что же это такое! В понедельник – один, сегодня, под конец тяжёлой рабочей недели – другой! Они, что - сговорились, что ли? Я им, что – нянька?!

Мысли бегают по кругу, как цирковые лошади. Придумать что-нибудь ещё я не в состоянии - эти несколько фраз напали на меня и кружатся в моей голове, подобно карусели. И ещё одна, самая основная и самая главная «Достали!!!» Скачущие мысли отвлекают, и я никак не могу сосредоточиться и найти ключи в огромной сумке. Да, где же они, ёлки зелёные? Ага! Вот! Они оказались погребены в кармашке под кучей записочек.

Влетаю в квартиру и, едва сняв пальто и ботинки, стремглав, лечу на кухню. Так, где тут у меня антистрессовая программа?! На верхней полке кухонного шкафа стоят две треснувшие большие тарелки, чайный бокал без ручки, тяжёлый фаянсовый заварной чайник. Ага! Вот ты-то мне и нужен!

Когда обнаружилось, что чай плохо сливается через носик, я не выкинула чайник, а оставила его вот на эту специальную программу.

Что такое антистрессовая программа? Всё очень просто. Когда в душе кипят и бурлят все, существующие на свете, негативные эмоции, когда не берут ни 50 граммов водки на ночь, ни успокоительные – остаётся самое лучшее средство – побить посуду. На мелкие кусочки! Просто на самые мельчайшие!

Увидев меня, такую разъярённую, мои домашние дружно решили промолчать. Иначе, чайник останется на своём месте, а антистрессовая программа пойдёт по совершенно другому сценарию. Схватив с полки чайник и сделав страшные глаза домашним, захлопываю за собой кухонную дверь. Лечу в прихожую – там, на полу лежит толстый и прочный линолеум.

Первый мощный удар об пол не производит на толстостенный чайник никакого эффекта. Он, как ни в чём не бывало, отскакивает в сторону. Тут что-то не то, - думаю я, - или моя ярость не так уж сильна или чайник какой-то уж очень прочный. Ну, насчёт ярости, тут всё в порядке – она бушует и клокочет во мне всеми действующими вулканами нашей старушки Земли. Значит, с чайником что-то не так. Ща, проверим! Хватаю отскочивший чайник и, сильно размахнувшись, снова швыряю его об пол – опять никакой реакции. Чувствую, как моя бушующая ярость, частично переключается на строптивый чайник. С третьего, мощнейшего, удара, в который я вложила всю свою отрицательную энергию, наконец-то отлетает ручка. И, только-то!!! Ничего себе!!! Это ж вам не дрезденский королевский фарфор, который может расколоться от одного только взгляда! Это, - говорю я себе и со всей силы швыряю его опять об пол, - тяжёлый и «толстокожий» совковый чайник! Незатейливый и простой, как дважды два! Не отступлюсь, пока не разобью его на мелкие кусочки!

Крушу несчастный чайник, поминая всеми словами пьяных мужиков, раздолбаев, маменькиных сынков, кретинов, придурков – всё это мысленно, а наружу рвётся только одно слово, как боевой клич «Достали!!!!» С этим словом каждый раз размахиваюсь и с силой ударяю об пол кусок от чайника, который становится всё меньше и меньше. И когда я с яростью швыряю остатком чайника в осколки, валяющиеся на полу, они разлетаются от удара врассыпную, как брызги от брошенного в воду камня. Ярость моя с каждым ударом становится всё меньше и меньше. Куча осколков всех размеров становится только больше.

И вот, наконец-таки, отскакивает носик, и я вижу причину, по которой всё время забивался слив – какой-то производственный брак – вместо восьми отверстий, которые должны быть по технологии, есть только два.

Победно зажав в руке носик, который никак не хочет раскалываться дальше, я оглядываю груду осколков и задумываюсь уже более или менее трезво. Эти острые края просто так ведь не высыпешь в помойку – они в момент разорвут тоненький лавсановый пакет. Надо что-то делать...

Энергия во мне всё ещё бурлит и клокочет, а чайник уже кончился – лежит в мелких дребезгах передо мной. Я рванула за веником и совком и по пути захватила стопку старых газет. Сейчас упакуем острые осколки и, вместе с ними мою ярость, в лучшем виде! Сгребаю разлетевшийся чайник со всей прихожей, с самых отдалённых её уголков. Ссыпаю всё на расстеленное газетное полотнище. Заворачиваю – один слой, второй, третий, четвёртый, пятый... Стоп, пора остановится. Теперь надо чем-то завязать, а то вся эта система развернётся – осколков-то много и всё они топорщатся в разные стороны. Скотч! Точно! Он отлично залепит все газетные слои и придавит острые углы, обезвреженные толстым слоем газет.
Свёрток получился – загляденье! Хоть дари в подарок! С последним оборотом скотча ушли остатки энергии. Я присела на лавочку и оглядела творение своих рук. Если кто-то заинтересуется этим аккуратным свёртком и откроет его, то будет просто ошарашен содержимым.

Сунув подмышку свёрток с жившим, когда-то на свете чайником и, подняв с пола совок с веником, удовлетворённая и успокоенная, я двинулась навстречу новым подвигам и свершениям!